![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
jalynski_november_18Кайда барасын:
В поисках Внутреннего Тянь-Шаня или
Марш субъективных идеалистов
тут картинки: https://ok.ru/profile/19108152449/album/861335621761
(записки о походе по Терскей-Алатау 20.9 – 4.10.2000)
Т.: Выбор заглавия
"Кайда барасын? – с таким вопросом обратился очередной подъехавший к нам на сыртах * чабан. – Куда идете?" Вопрос показался настолько многозначительным, цивилизационным, что мы решили поместить его в заглавие записок, убрав вопросительный знак. Проникнешь в суть вещи, если правдиво ее наречешь.
В продолжение темы выбора пути: при отлете из "Домодедова" имел место такой эпизод. Толстый веселый азербайджанец выпросил у нас клейкой ленты, чтобы упаковаться. В знак признательности поинтересовался: "Куда едете, ребята?" – я ответил. – "А я в Якутск, – говорит и хитро добавляет, – Потерял там что-то... Надо найти!"
"Quo vadis", стало быть, "камо грядеши"...
Ш.: 7 сентября
Ищу описания маршрутов по Тянь-Шаню. В библиотеке Политехнического музея в систематическом каталоге не оказалось слова "туризм". Есть только что-то вроде "туристической бухгалтерии".
Попробовал искать в алфавитно-предметном: "туризм" – …нет. Поищу-ка "поход"… Так: "похищение умов" – что бы это значило? …"Похода" нет, а есть… "похоронное дело"! Однако…
Т.: Сборы
Итак, Шатулин говорит, что все решено, мы идем на Внутренний Тянь-Шань (его чуткое ухо контрразведчика улавливает в этом географическом названии приятное ведомственное звучание). Высоты: плато (сырты) ~ 2500…3500 м, перевалы ~ 4000 м, сезон ~ сухой и холодный. Половина маршрута должна соседствовать с реликтовыми лесами тяньшанской ели, значит топливо смешанное: дрова из Красной книги и газ.
Пройдены важные этапы подготовки. Картографическое обеспечение как всегда любезно предоставил полковник Юрий Георгиевич С., начальник отдела одного из известных московских учреждений. Картонные коробки из-под картриджей для упаковки рационов предоставил начальник другого отдела того же учреждения Игорь Николаевич Г. За что им большое печатное спасибо.
Уточняю возможные последствия громкого заявления министра Иванова о выходе из Бишкекского соглашения. Телефон консульского отдела посольства Киргизии, вероятно замученного вопросами граждан, на чистом русском хмуро и энергично обнадежил: "Не будет у вас трудностей!"
В сражающийся Кыргызстан Шатулину велят ехать с общегражданским паспортом и без отпускных документов, как нелегалу. Он и мне рекомендует замаскироваться загранпаспортом – ну ее на хрен, конспирацию!
Билеты покупаем на наиболее удобный по времени рейс Челябинского авиапредприятия, оказавшийся к тому же и самым дешевым. Невероятно: максимум при минимуме!
Собираюсь с неохотой. Моя психофизиологическая коллизия состоит в том, что престарелый организм при дефиците эндорфинов противится волевым актам. «Веселись, доколе не наступили годы, о которых будешь говорить: нет мне удовольствия в них». Удовольствий не предвидится, а необходимость делать закупки, собирать мешок, определяться насчет маршрута (в условиях значительной неопределенности) – все это вызывает тревожный дискомфорт.
Тем приятнее было в случайном разговоре услышать из уст коллеги самые лестные отзывы о возможном маршруте в районе г. Пржевальска (ныне Каракол): живописнейшие красные скалы, предгорья 2400 м, горы до 4500 м, "да и везде хорошо у Иссык-Куля". Помимо этого выяснилось, что до Пржевальска летали вертолетом.
Тем не менее, в последний вечер, собираясь, чуть не подыхаю от слабости: организм сопротивляется всеми своими органами. Сказываются и некоторые нарушения режима. Купил для поддержки печени "Эссенциале". Позже выясни-лось, что у не нарушавшего режим Шатулина в это время температура поднималась до 38.
Опаздываю – в последний момент кривая "ракушка" ни за что не хотела закрываться на замок. На дорогу мама традиционно крестит католическим знамением. Плачут дети.
Ш.: 19 сентября, вечер
…совсем больной. Потный и вялый, собираюсь через силу. Глотаю аспирин, сульфадиметоксин и аскорбинку, сосу "стрепсилс". Организм явно не хочет в Киргизию. Хочет сохранять состояние равномерного и прямолинейного покоя…
Т.: 20.9 – 21.9. Перемещение отсюда туда
В "Домодедове" две проблемы: вписаться в бесплатные 40 кг багажа и про-везти три запрещенных к перевозке жестянки пропан-бутана для плитки. Первая решается надеванием на себя и рассовыванием по карманам максимального количества вещей, а также формированием "пренебрежимо малой" ручной клади. Справляюсь у Шатулина, не слишком ли нагло торчат из карманов черной пуховки белые кроссовки. Несмотря на видимую неуклюжесть маневра, тетки-регистраторши идут навстречу. Вторая проблема решается сама собой: рюкзаки почему-то не светят. Зато на этапе личного досмотра просвечивают лыжные палки! Меня просят расчехлить подозрительных очертаний складную газовую плитку, а Шатулина – показать вызвавшую недоумение контролера батарейку типа КБС-л с примкнутой лампочкой (наш ночник).
Вскоре, около 7-ми вечера, через дверь, гостеприимно распахнутую под хвостом воздушного судна, мы попадаем на борт Як-42 и каким-то чудом – в первый салон, спланированный по бизнес классу. Там и летим, наслаждаясь созерцанием стюардесс, простором и первоочередной раздачей взлетно-посадочных карамелек, еды и питья.
Блаженство наше прерывается с прибытием в Челябинск. Надо высаживаться, получать багаж и вот здесь-то пересекать госграницу РФ со всеми онёрами **: декларациями, паспортным контролем, таможней и повторным оформлением багажа. Так! Они снова будут ловить наш газ. Не радуйся, жмот, дешевизне билетов! (Амфибрахий получился или дактиль?)
Получаем багаж, перетаскиваем рюкзаки из внутрироссийского бетонного сарая в отделанный мрамором под рейхсканцелярию (или ритуальный зал) международный блок. Однако, все прошло вполне гладко: газ опять не заметили, над декларациями побалагурили. Запомнились сов. серьезные объявления на кабинках контролеров-пограничников: "Денег за пересечение госграницы не предлагать – преследуется по закону!" В зале-накопителе среди киргизов типаж: лысый, худой, татуированный, с глазами бешеной селедки, в роскошных лаковых ботинках, тренировочном костюме и с мобильником – русский.
Вышеописанная процедура в полной мере дала возможность ощутить себя пассажиром международных авиалиний, не покидая привычных пределов Отчизны. На "международном" отрезке (Челябинск – Фрунзе) помимо еще одного ужина разносят халяву: вино и челябинское пиво! Пропаганда челябинского образа жизни (Шатулин). Одним пиво приносили три раза – сам видел. Мой болезненный организм почти не испытывает алчности по этому поводу. Вместе с соседом, лоще-ным киргизом, мы хладнокровно просим сок.
Однако, через два с половиной часа мы живо почувствовали, что ЭсЭнГэ и не думало кончаться (помни Жванецкого: "по-немецки "эссен" – кушать..."), и вскоре в полной мере хлебнули этого "гэ". Но до того в аэропорту Бишкека "Ма-нас" мое воображение поразили места общего пользования: чистота, как в операционной, все расходные материалы заряжены, а запах! Первый раз в жизни в общественном туалете сел на унитаз, как у себя дома и даже лучше, как в гостях, скажем, у Аллы Пугачевой.
При пересечении границы Кыргызстана одни должностные лица (пограничники) говорят, что никакой регистрации в Киргизии не требуется, а другие (милиция) – что требуется (стандартная в СНГ) и еще как! В случае нарушения вдувают такие штрафы, что мало не покажется. Объяснили, что регистрироваться надо по месту совершения похода (в одном из трех райцентров: Бокомбаево, Тамга, Кара-кол). Наиболее подходит Бокомбаево, средняя точка южного берега озера – образуется решение стартовать оттуда (не от Бишкека, не от Пржевальска и не от Рыбачьего-Балыкчи).
Пока получали рюкзаки, переводили их из походного положения в боевое, народ рассосался, местные разъехались. Остался единственный водила-неудачник, который мертвой хваткой вцепился в нас, уныло и однообразно со-блазняя за бешеные деньги довезти до города. Рациональных возражений (скоро пойдет городской автобус, а спешить нам некуда) он не принимал. Поэтому, чтобы форсированно разрешить коллизию, как в случае с Наиной Киевной Горыныч***, я предложил ему 50 рублей. – "За один мешок?" – наконец обиделся он, отстал и уехал (за стеклянной стеной одиноко мелькнули красные огоньки). На небе со-вершенно исламская луна рогами вверх.
Пока базарили, выяснил у зеленых фуражек, что на обратный рейс 5 октяб-ря нам надо регистрироваться аж в 3 часа. Значит 4-го октября, ночевать будем в "Манасе". Ощущается британское присутствие: "Бритиш эауэйз" – на аэродромном оборудовании, вывесках, спецовках. Есть еще тонкость, вернее, администра-тивный рэкет: не заплативших в аэропорту $10 административного сбора обещают не допустить на посадку!
Вскоре стало светать, показался рейсовый автобус №153, и за 30 сомиков мы поехали навстречу своей судьбе (пошли вторые сутки бодрствования). Странно, в автобусе практически одни русские – провинциальные, но русские. Наблю-даем ежедневный праздник выхода детей в школу: идут самостоятельно, дружно, аккуратные, наряженные, с пышными бантами, с давно забытыми белоснежными повязками и сумочками санитаров (с вышитым красным полумесяцем). Над городом стена красивейших гор, как в Орджо (...никидзе). В автобусе Шатулин впереди беседует с русским попутчиком, а я сзади пропадаю в тесном неудобстве, постепенно уступив все, что можно. Характерно, что народ не галдит, а переговаривается степенно, в полголоса (и так везде!).
Выходим у рынка, узнаем впрок, как ходит 153-й вечером, и после неудачных попыток поменять рубли на сомы, идем на автовокзал.
Есть маршрутка до Бокомбаева (тут много всяких). Выясняется, что можно заплатить и в рублях по курсу 1:1,5 (официальный курс – 1:1,7). За все удовольствие 4-х часовой поездки (около 250 км) 100 руб. – более, чем умеренно. При цене бензина около 20 сом за литр смысл этой коммерции вообще становится за-гадкой. Бензин, кстати, только 76-й (можно представить, какой), и как здесь ездят все эти "ауди" и БМВ – загадка не меньшая. Впрочем, судя по состоянию дорожного покрытия – так и ездят! В городе господствует запах дешевого этилированного выхлопа. (Что меня в свое время удивило и удручило в Тегеране: "голубая родина Фирдуси" пахла фритюром и бензиновым перегаром.)
Теперь о "гэ". Тут нас, как азеров в Москве, хватает милиция в гражданке, и несмотря на предъявленные документы и заступничество шоферов, увлекает в вокзальный участок, где производит маловразумительный личный досмотр, оставляющий сильное педерастическое послевкусие. Рюкзаки не трогают, удовлетворяясь устными пояснениями. Шатулин переживает – а я психологически го-тов (в духе ослика Иа-Иа): к примеру, в Москве менты просто мочили гебистов при всех документах (ну, вы помните!), и это в лучшие времена. Плохому же предела нет (Слава Кантор).
Но "гэ" кончилось (Omnia transit): нас отпустили, деньги целы, маршрутка не уехала. Трахнутые, сонные грузимся и наконец отъезжаем и "отъезжаем".
После пробуждения: дорога идет вверх по долине р. Чу, но остается полное впечатление, что машина бежит под уклон. Вдоль дороги гипсовые имперские туристки, альпинистки в шароварах, архары, крашенные серебрянкой, и снежные барсы в нарисованных яблоках. Во время обеденной остановки в ас-хану **** не идем, едим пирожки с картошкой, продаваемые вразнос по сомику за штуку. Желто-блакитные тона природы напоминают пейзажи Чуйкова. Завязываю дружеские отношения с попутчицей, туземным младенцем лет двух.
В Балыкчи скромный памятник мужику мормонского вида с ружьем, ведущему в поводу коня. Я подумал, что это американцы по случаю демократизации киргизов подарили минитмена какого-нибудь (как нам – уточек у Новодевичьего) но говорят, что это Пржевальский. Не похож на человека, любившего не жалеть патронов.
После Балыкчи: по берегам Иссык-Куля поселения типично южнорусского вида. Дорога обсажена совершенно циклопическими пирамидальными тополями, вероятно, еще со времен Семенова и Пржевальского. Здесь теперь одни киргизы, но признаков запустения нет: чисто, зелено, цветы, сидят на завалинке с ведрами яблок – обычаи не кочевые. Дорога же из поселка в поселок представляет собой бесконечную ул. Ленина. (Через нее перебегают дети, уже идущие из школы.)
В Бокомбаеве Шатулин заметил, что на бетонной стеле "Бокомбаево" националисты отломали букву "о". Тем не менее, имеется памятник Ленину, голубые ели, аккуратная одно-двухэтажная застройка, кипение жизни, пепси-кола, "бубль-гум". Мужчины ходят в костюмах и колпаках, женщины – в красных платках. Солнечно, тепло, на земле замечаю свежие полноценные лужи (сухой сезон?)
Идем сдаваться в сельсовет, где нас записывают, но про регистрацию ни-чего не знают. Гнездо участкового милиционера (красная вывеска на пристройке к клубу) явно необитаемо. У паспортного стола встречаем возвращающегося с обе-да хозяина, целого майора, и после получаса кропотливого переписывания наших документов на бланки регистрации, уплаты сомов, а затем и рублей (когда сомов не хватило), мы обретаем возможность совершенно законно передвигаться по Тонскому району.
Пожилой солидный майор, по-азиатски благостный, крупно пошел нам навстречу: не погнал платить пошлину в закрытый банк, принял рубли (с жеманным упреком: "Что мне теперь с ними делать?"), тут же и регистрацию закрыл 4-м октября, чтобы его потом не искать – красота!
На улицах, а затем и на полевой дороге то и дело заговаривают встречные: кто недоумевает о нашем занятии (некоторые поминают "ваххабистов"), кто рас-сказывает о погоде, дорогах и местности, кто предлагает помощь, ссылаясь на предыдущий опыт работы с интуристами. Какие-то невероятные цены: аренда лошади, охота с беркутом – доллар в сутки. Различный уровень собеседников – от первобытного до вполне гражданского – прямо не связан с их видом и внешним достатком.
Приваливаемся в виду кладбища. Здешние мусульманские могильники более масштабные и декоративные, чем казахские. Видно, что погребения строго не ориентированы. Долго ищем кадр – и не находим. Вдоль дороги облепиха, усы-панная кислыми мелкими ягодками.
Отойдя от Бокомбаева километров 10, окончательно приваливаемся на сыроватой луговине у зарослей облепихи:
предгорная долина, кругом широко видать, недалеко труба водовода в Бокомбаево. Для приготовления ужина долго выщипываем из кустов сухие колючие веточки, которые горят в основном эндотермически.
Ночью по долине огоньки: энерговооруженность-таки в хозяйстве имеется.
Ш.: 20 сентября, вечер, самолет
…и у Тихонцева - те же симптомчики. Говорит, вчера, собирая рюкзак, от слабости ложился время от времени на диван. Так что, ежели откровенно – у нашего славного коллектива налицо все признаки "медвежьей болезни".
Сегодня, естественно, получшело – деваться-то организму некуда!
Итак, безжалостно согнав с места полуслепую старуху (дабы занять два соседних кресла), мы удобно устроились в переднем салоне Як-42. Влезли в само-лет последними, но (воистину прав Господь наш!) все удобства достаются нам в первую очередь: улыбки стюардесс, соки, конфеты, и туалет на расстоянии вытянутой ноги.
Однако уже через 3 часа мы оказались изгнанными из этого рая. Нас ждала полуночная посадка в Челябинске. С пересадкой в другой самолет и сменой экипажа. С получением и переноской багажа вручную в соседнее здание. С заполнением деклараций. И, наконец, с повторной проверкой ВСЕГО! Так вот в чем тайна низких тарифов на этот рейс! Все ругаются и клянутся, что их ноги более не ступят на борт рейса №833.
Тихонцев, видимо, окончательно запутавшись, в какой точке политического пространства мы находимся, отметил "въезд" вместо "выезд" из России в своей декларации. Да еще упорствовал в своем заблуждении. На что таможенник (повадками чем-то неуловимо напоминавший следователя Порфирия Петровича) мягко попенял "товарищу полковнику". Мне же сказал, что бумага заполнена "на троечку", но простил "ввиду явного моего идиотизма", впрочем, вырвав напоследок чистосердечное признание об отсутствии "сопровождаемых грузов" (что это такое, не знаю и по сей день).
Просвечивание багажа…Спецконтролер требует объяснений, почему внутри плоской батарейки типа КБСЛ – три элемента?!! О боги, боги… Тихонцев, позванивая, все ходит кругом "аппарата безопасности" и что-то неразборчиво говорит, вероятно, сказки. Самое смешное, что трех баллонов с газом в его рюкзаке ни одна из трёх проверок так и не выявила. "Тайна троичности"?
* Сырт (джяйляу, яйла) – травянистое плоскогорье Тянь-Шаня высотой 2500 – 3500 м.
** Выражение полковника Я. Д. Фельдмана, ктн, снс, фронтовика-артиллериста.
*** См. "Понедельник начинается в субботу" бр. Стругацких.
****Харчевню (ас – есть, хана – заведение)
дальше: http://jalynski.livejournal.com/1255802.html
В поисках Внутреннего Тянь-Шаня или
Марш субъективных идеалистов
тут картинки: https://ok.ru/profile/19108152449/album/861335621761
(записки о походе по Терскей-Алатау 20.9 – 4.10.2000)
Т.: Выбор заглавия
"Кайда барасын? – с таким вопросом обратился очередной подъехавший к нам на сыртах * чабан. – Куда идете?" Вопрос показался настолько многозначительным, цивилизационным, что мы решили поместить его в заглавие записок, убрав вопросительный знак. Проникнешь в суть вещи, если правдиво ее наречешь.
В продолжение темы выбора пути: при отлете из "Домодедова" имел место такой эпизод. Толстый веселый азербайджанец выпросил у нас клейкой ленты, чтобы упаковаться. В знак признательности поинтересовался: "Куда едете, ребята?" – я ответил. – "А я в Якутск, – говорит и хитро добавляет, – Потерял там что-то... Надо найти!"
"Quo vadis", стало быть, "камо грядеши"...
Ш.: 7 сентября
Ищу описания маршрутов по Тянь-Шаню. В библиотеке Политехнического музея в систематическом каталоге не оказалось слова "туризм". Есть только что-то вроде "туристической бухгалтерии".
Попробовал искать в алфавитно-предметном: "туризм" – …нет. Поищу-ка "поход"… Так: "похищение умов" – что бы это значило? …"Похода" нет, а есть… "похоронное дело"! Однако…
Т.: Сборы
Итак, Шатулин говорит, что все решено, мы идем на Внутренний Тянь-Шань (его чуткое ухо контрразведчика улавливает в этом географическом названии приятное ведомственное звучание). Высоты: плато (сырты) ~ 2500…3500 м, перевалы ~ 4000 м, сезон ~ сухой и холодный. Половина маршрута должна соседствовать с реликтовыми лесами тяньшанской ели, значит топливо смешанное: дрова из Красной книги и газ.
Пройдены важные этапы подготовки. Картографическое обеспечение как всегда любезно предоставил полковник Юрий Георгиевич С., начальник отдела одного из известных московских учреждений. Картонные коробки из-под картриджей для упаковки рационов предоставил начальник другого отдела того же учреждения Игорь Николаевич Г. За что им большое печатное спасибо.
Уточняю возможные последствия громкого заявления министра Иванова о выходе из Бишкекского соглашения. Телефон консульского отдела посольства Киргизии, вероятно замученного вопросами граждан, на чистом русском хмуро и энергично обнадежил: "Не будет у вас трудностей!"
В сражающийся Кыргызстан Шатулину велят ехать с общегражданским паспортом и без отпускных документов, как нелегалу. Он и мне рекомендует замаскироваться загранпаспортом – ну ее на хрен, конспирацию!
Билеты покупаем на наиболее удобный по времени рейс Челябинского авиапредприятия, оказавшийся к тому же и самым дешевым. Невероятно: максимум при минимуме!
Собираюсь с неохотой. Моя психофизиологическая коллизия состоит в том, что престарелый организм при дефиците эндорфинов противится волевым актам. «Веселись, доколе не наступили годы, о которых будешь говорить: нет мне удовольствия в них». Удовольствий не предвидится, а необходимость делать закупки, собирать мешок, определяться насчет маршрута (в условиях значительной неопределенности) – все это вызывает тревожный дискомфорт.
Тем приятнее было в случайном разговоре услышать из уст коллеги самые лестные отзывы о возможном маршруте в районе г. Пржевальска (ныне Каракол): живописнейшие красные скалы, предгорья 2400 м, горы до 4500 м, "да и везде хорошо у Иссык-Куля". Помимо этого выяснилось, что до Пржевальска летали вертолетом.
Тем не менее, в последний вечер, собираясь, чуть не подыхаю от слабости: организм сопротивляется всеми своими органами. Сказываются и некоторые нарушения режима. Купил для поддержки печени "Эссенциале". Позже выясни-лось, что у не нарушавшего режим Шатулина в это время температура поднималась до 38.
Опаздываю – в последний момент кривая "ракушка" ни за что не хотела закрываться на замок. На дорогу мама традиционно крестит католическим знамением. Плачут дети.
Ш.: 19 сентября, вечер
…совсем больной. Потный и вялый, собираюсь через силу. Глотаю аспирин, сульфадиметоксин и аскорбинку, сосу "стрепсилс". Организм явно не хочет в Киргизию. Хочет сохранять состояние равномерного и прямолинейного покоя…
Т.: 20.9 – 21.9. Перемещение отсюда туда
В "Домодедове" две проблемы: вписаться в бесплатные 40 кг багажа и про-везти три запрещенных к перевозке жестянки пропан-бутана для плитки. Первая решается надеванием на себя и рассовыванием по карманам максимального количества вещей, а также формированием "пренебрежимо малой" ручной клади. Справляюсь у Шатулина, не слишком ли нагло торчат из карманов черной пуховки белые кроссовки. Несмотря на видимую неуклюжесть маневра, тетки-регистраторши идут навстречу. Вторая проблема решается сама собой: рюкзаки почему-то не светят. Зато на этапе личного досмотра просвечивают лыжные палки! Меня просят расчехлить подозрительных очертаний складную газовую плитку, а Шатулина – показать вызвавшую недоумение контролера батарейку типа КБС-л с примкнутой лампочкой (наш ночник).
Вскоре, около 7-ми вечера, через дверь, гостеприимно распахнутую под хвостом воздушного судна, мы попадаем на борт Як-42 и каким-то чудом – в первый салон, спланированный по бизнес классу. Там и летим, наслаждаясь созерцанием стюардесс, простором и первоочередной раздачей взлетно-посадочных карамелек, еды и питья.
Блаженство наше прерывается с прибытием в Челябинск. Надо высаживаться, получать багаж и вот здесь-то пересекать госграницу РФ со всеми онёрами **: декларациями, паспортным контролем, таможней и повторным оформлением багажа. Так! Они снова будут ловить наш газ. Не радуйся, жмот, дешевизне билетов! (Амфибрахий получился или дактиль?)
Получаем багаж, перетаскиваем рюкзаки из внутрироссийского бетонного сарая в отделанный мрамором под рейхсканцелярию (или ритуальный зал) международный блок. Однако, все прошло вполне гладко: газ опять не заметили, над декларациями побалагурили. Запомнились сов. серьезные объявления на кабинках контролеров-пограничников: "Денег за пересечение госграницы не предлагать – преследуется по закону!" В зале-накопителе среди киргизов типаж: лысый, худой, татуированный, с глазами бешеной селедки, в роскошных лаковых ботинках, тренировочном костюме и с мобильником – русский.
Вышеописанная процедура в полной мере дала возможность ощутить себя пассажиром международных авиалиний, не покидая привычных пределов Отчизны. На "международном" отрезке (Челябинск – Фрунзе) помимо еще одного ужина разносят халяву: вино и челябинское пиво! Пропаганда челябинского образа жизни (Шатулин). Одним пиво приносили три раза – сам видел. Мой болезненный организм почти не испытывает алчности по этому поводу. Вместе с соседом, лоще-ным киргизом, мы хладнокровно просим сок.
Однако, через два с половиной часа мы живо почувствовали, что ЭсЭнГэ и не думало кончаться (помни Жванецкого: "по-немецки "эссен" – кушать..."), и вскоре в полной мере хлебнули этого "гэ". Но до того в аэропорту Бишкека "Ма-нас" мое воображение поразили места общего пользования: чистота, как в операционной, все расходные материалы заряжены, а запах! Первый раз в жизни в общественном туалете сел на унитаз, как у себя дома и даже лучше, как в гостях, скажем, у Аллы Пугачевой.
При пересечении границы Кыргызстана одни должностные лица (пограничники) говорят, что никакой регистрации в Киргизии не требуется, а другие (милиция) – что требуется (стандартная в СНГ) и еще как! В случае нарушения вдувают такие штрафы, что мало не покажется. Объяснили, что регистрироваться надо по месту совершения похода (в одном из трех райцентров: Бокомбаево, Тамга, Кара-кол). Наиболее подходит Бокомбаево, средняя точка южного берега озера – образуется решение стартовать оттуда (не от Бишкека, не от Пржевальска и не от Рыбачьего-Балыкчи).
Пока получали рюкзаки, переводили их из походного положения в боевое, народ рассосался, местные разъехались. Остался единственный водила-неудачник, который мертвой хваткой вцепился в нас, уныло и однообразно со-блазняя за бешеные деньги довезти до города. Рациональных возражений (скоро пойдет городской автобус, а спешить нам некуда) он не принимал. Поэтому, чтобы форсированно разрешить коллизию, как в случае с Наиной Киевной Горыныч***, я предложил ему 50 рублей. – "За один мешок?" – наконец обиделся он, отстал и уехал (за стеклянной стеной одиноко мелькнули красные огоньки). На небе со-вершенно исламская луна рогами вверх.
Пока базарили, выяснил у зеленых фуражек, что на обратный рейс 5 октяб-ря нам надо регистрироваться аж в 3 часа. Значит 4-го октября, ночевать будем в "Манасе". Ощущается британское присутствие: "Бритиш эауэйз" – на аэродромном оборудовании, вывесках, спецовках. Есть еще тонкость, вернее, администра-тивный рэкет: не заплативших в аэропорту $10 административного сбора обещают не допустить на посадку!
Вскоре стало светать, показался рейсовый автобус №153, и за 30 сомиков мы поехали навстречу своей судьбе (пошли вторые сутки бодрствования). Странно, в автобусе практически одни русские – провинциальные, но русские. Наблю-даем ежедневный праздник выхода детей в школу: идут самостоятельно, дружно, аккуратные, наряженные, с пышными бантами, с давно забытыми белоснежными повязками и сумочками санитаров (с вышитым красным полумесяцем). Над городом стена красивейших гор, как в Орджо (...никидзе). В автобусе Шатулин впереди беседует с русским попутчиком, а я сзади пропадаю в тесном неудобстве, постепенно уступив все, что можно. Характерно, что народ не галдит, а переговаривается степенно, в полголоса (и так везде!).
Выходим у рынка, узнаем впрок, как ходит 153-й вечером, и после неудачных попыток поменять рубли на сомы, идем на автовокзал.
Есть маршрутка до Бокомбаева (тут много всяких). Выясняется, что можно заплатить и в рублях по курсу 1:1,5 (официальный курс – 1:1,7). За все удовольствие 4-х часовой поездки (около 250 км) 100 руб. – более, чем умеренно. При цене бензина около 20 сом за литр смысл этой коммерции вообще становится за-гадкой. Бензин, кстати, только 76-й (можно представить, какой), и как здесь ездят все эти "ауди" и БМВ – загадка не меньшая. Впрочем, судя по состоянию дорожного покрытия – так и ездят! В городе господствует запах дешевого этилированного выхлопа. (Что меня в свое время удивило и удручило в Тегеране: "голубая родина Фирдуси" пахла фритюром и бензиновым перегаром.)
Теперь о "гэ". Тут нас, как азеров в Москве, хватает милиция в гражданке, и несмотря на предъявленные документы и заступничество шоферов, увлекает в вокзальный участок, где производит маловразумительный личный досмотр, оставляющий сильное педерастическое послевкусие. Рюкзаки не трогают, удовлетворяясь устными пояснениями. Шатулин переживает – а я психологически го-тов (в духе ослика Иа-Иа): к примеру, в Москве менты просто мочили гебистов при всех документах (ну, вы помните!), и это в лучшие времена. Плохому же предела нет (Слава Кантор).
Но "гэ" кончилось (Omnia transit): нас отпустили, деньги целы, маршрутка не уехала. Трахнутые, сонные грузимся и наконец отъезжаем и "отъезжаем".
После пробуждения: дорога идет вверх по долине р. Чу, но остается полное впечатление, что машина бежит под уклон. Вдоль дороги гипсовые имперские туристки, альпинистки в шароварах, архары, крашенные серебрянкой, и снежные барсы в нарисованных яблоках. Во время обеденной остановки в ас-хану **** не идем, едим пирожки с картошкой, продаваемые вразнос по сомику за штуку. Желто-блакитные тона природы напоминают пейзажи Чуйкова. Завязываю дружеские отношения с попутчицей, туземным младенцем лет двух.
В Балыкчи скромный памятник мужику мормонского вида с ружьем, ведущему в поводу коня. Я подумал, что это американцы по случаю демократизации киргизов подарили минитмена какого-нибудь (как нам – уточек у Новодевичьего) но говорят, что это Пржевальский. Не похож на человека, любившего не жалеть патронов.
После Балыкчи: по берегам Иссык-Куля поселения типично южнорусского вида. Дорога обсажена совершенно циклопическими пирамидальными тополями, вероятно, еще со времен Семенова и Пржевальского. Здесь теперь одни киргизы, но признаков запустения нет: чисто, зелено, цветы, сидят на завалинке с ведрами яблок – обычаи не кочевые. Дорога же из поселка в поселок представляет собой бесконечную ул. Ленина. (Через нее перебегают дети, уже идущие из школы.)
В Бокомбаеве Шатулин заметил, что на бетонной стеле "Бокомбаево" националисты отломали букву "о". Тем не менее, имеется памятник Ленину, голубые ели, аккуратная одно-двухэтажная застройка, кипение жизни, пепси-кола, "бубль-гум". Мужчины ходят в костюмах и колпаках, женщины – в красных платках. Солнечно, тепло, на земле замечаю свежие полноценные лужи (сухой сезон?)
Идем сдаваться в сельсовет, где нас записывают, но про регистрацию ни-чего не знают. Гнездо участкового милиционера (красная вывеска на пристройке к клубу) явно необитаемо. У паспортного стола встречаем возвращающегося с обе-да хозяина, целого майора, и после получаса кропотливого переписывания наших документов на бланки регистрации, уплаты сомов, а затем и рублей (когда сомов не хватило), мы обретаем возможность совершенно законно передвигаться по Тонскому району.
Пожилой солидный майор, по-азиатски благостный, крупно пошел нам навстречу: не погнал платить пошлину в закрытый банк, принял рубли (с жеманным упреком: "Что мне теперь с ними делать?"), тут же и регистрацию закрыл 4-м октября, чтобы его потом не искать – красота!
На улицах, а затем и на полевой дороге то и дело заговаривают встречные: кто недоумевает о нашем занятии (некоторые поминают "ваххабистов"), кто рас-сказывает о погоде, дорогах и местности, кто предлагает помощь, ссылаясь на предыдущий опыт работы с интуристами. Какие-то невероятные цены: аренда лошади, охота с беркутом – доллар в сутки. Различный уровень собеседников – от первобытного до вполне гражданского – прямо не связан с их видом и внешним достатком.
Приваливаемся в виду кладбища. Здешние мусульманские могильники более масштабные и декоративные, чем казахские. Видно, что погребения строго не ориентированы. Долго ищем кадр – и не находим. Вдоль дороги облепиха, усы-панная кислыми мелкими ягодками.
Отойдя от Бокомбаева километров 10, окончательно приваливаемся на сыроватой луговине у зарослей облепихи:
предгорная долина, кругом широко видать, недалеко труба водовода в Бокомбаево. Для приготовления ужина долго выщипываем из кустов сухие колючие веточки, которые горят в основном эндотермически.
Ночью по долине огоньки: энерговооруженность-таки в хозяйстве имеется.
Ш.: 20 сентября, вечер, самолет
…и у Тихонцева - те же симптомчики. Говорит, вчера, собирая рюкзак, от слабости ложился время от времени на диван. Так что, ежели откровенно – у нашего славного коллектива налицо все признаки "медвежьей болезни".
Сегодня, естественно, получшело – деваться-то организму некуда!
Итак, безжалостно согнав с места полуслепую старуху (дабы занять два соседних кресла), мы удобно устроились в переднем салоне Як-42. Влезли в само-лет последними, но (воистину прав Господь наш!) все удобства достаются нам в первую очередь: улыбки стюардесс, соки, конфеты, и туалет на расстоянии вытянутой ноги.
Однако уже через 3 часа мы оказались изгнанными из этого рая. Нас ждала полуночная посадка в Челябинске. С пересадкой в другой самолет и сменой экипажа. С получением и переноской багажа вручную в соседнее здание. С заполнением деклараций. И, наконец, с повторной проверкой ВСЕГО! Так вот в чем тайна низких тарифов на этот рейс! Все ругаются и клянутся, что их ноги более не ступят на борт рейса №833.
Тихонцев, видимо, окончательно запутавшись, в какой точке политического пространства мы находимся, отметил "въезд" вместо "выезд" из России в своей декларации. Да еще упорствовал в своем заблуждении. На что таможенник (повадками чем-то неуловимо напоминавший следователя Порфирия Петровича) мягко попенял "товарищу полковнику". Мне же сказал, что бумага заполнена "на троечку", но простил "ввиду явного моего идиотизма", впрочем, вырвав напоследок чистосердечное признание об отсутствии "сопровождаемых грузов" (что это такое, не знаю и по сей день).
Просвечивание багажа…Спецконтролер требует объяснений, почему внутри плоской батарейки типа КБСЛ – три элемента?!! О боги, боги… Тихонцев, позванивая, все ходит кругом "аппарата безопасности" и что-то неразборчиво говорит, вероятно, сказки. Самое смешное, что трех баллонов с газом в его рюкзаке ни одна из трёх проверок так и не выявила. "Тайна троичности"?
* Сырт (джяйляу, яйла) – травянистое плоскогорье Тянь-Шаня высотой 2500 – 3500 м.
** Выражение полковника Я. Д. Фельдмана, ктн, снс, фронтовика-артиллериста.
*** См. "Понедельник начинается в субботу" бр. Стругацких.
****Харчевню (ас – есть, хана – заведение)
дальше: http://jalynski.livejournal.com/1255802.html
